Седые как лунь две подружки преклонных лет с тщательностью первоклассниц проговаривающие каждое слово акафиста, угрюмый и задумчивый мужчина с перевязанной рукой, словоохотливые матроны и молчаливые юные молитвенницы – все стояли в очереди друг за другом на прием ко врачу в Донской монастырь жарким майским понедельником. Доктор и святитель Лука Войно-Ясенецкий приехал (а у Бога, как известно, все живы) в командировку в Москву из родного Крыма поврачевать всех к нему приходящих и испросить у Бога исцеления всем просящим. В очереди к мощам Луки Крымского то тут, то там струились рассказы о том, как люди узнавали о святом, его подвижничестве и чудесах исцеления.
Святитель Лука Войно-Ясенецкий был не только душевным и телесным лекарем, но и автором нетленных и уникальных очерков о местной анестезии и гнойной хирургии, давших старт преображению медицины в дореволюционный период жизни нашей страны. Над своими трудами профессор и архиепископ непрерывно работал на протяжении всей жизни вплоть до полного ослепления и кончины в 1961 году. Этому не смогли помешать ни многочисленные ссылки, в которых будущий святой провел в общей сложности одиннадцать лет, ни высокопоставленные безбожники вроде бывшего пресс-секретаря Ленина, которые после спасения на хирургическом столе неоднократно предлагали своему спасителю всевозможные хирургические кафедры, но в обмен на отказ от священнического сана, что, разумеется, не последовало. В годы Великой Отечественной войны епископ Лука Войно-Ясенецкий, непрестанно оперировавший в военных госпиталях с утра до вечера, был обвинен председателем Совета по делам Русской Православной Церкви при Совете народных комиссаров СССР за то, что повесил икону в хирургическом отделении эвакогоспиталя Тамбова, совершал религиозные обряды перед проведением операций, а также за его архиерейское облачение на выступлении с докладом на совещании врачей эвакогоспиталей.
Война давно закончилась, имен обвинителей никто и не вспомнит, а очередям во всех городах и весях, где пребывает ковчег с чудотворными мощами святителя, нет ни конца ни края. «Возбранный святителю Церкви Православныя и исповедниче, возсиявый стран нашей в земле Крымстей, яко светозарное светило, добре потрудивыйся и за имя Христово гонение претерпевый, прославляюще прославльшаго тя Господа, даровавшаго нам тебе новаго молитвенника и помощника, похвальное воспеваем ти пение» – снова и снова раздается из динамиков Донского монастыря акафист святителю для стоящих в очереди, который служат друг за другом священники разных храмов. Акафист тому, отец которого был ревностным католиком, что, однако, не помешало Валентину Феликсовичу Войно-Ясенецкому стать исповедником Православия на земле русской и оплотом милосердия – архиепископом Лукой. В своих «Очерках гнойной хирургии» он писал: «Приступая к операции, надо иметь в виду не только брюшную полость, а всего больного человека, который, к сожалению, так часто у врачей именуется «случаем». Человек в смертельной тоске и страхе, сердце у него трепещет не только в прямом, но и в переносном смысле».— Как это вы ночью молитесь, а днем людей режете?
— Я режу людей для их спасения, а во имя чего режете людей вы, гражданин общественный обвинитель?
— Как это вы верите в Бога? Разве вы его видели, своего Бога?
— Бога я действительно не видел, гражданин общественный обвинитель. Но я много оперировал на мозге и, открывая черепную коробку, никогда не видел там также и ума. И совести там тоже не находил.
Таких диалогов претерпеть в суде святителю пришлось немало. Профессор и архиепископ Войно-Ясенецкий один из немногих смог обосновать единство науки и религии: человек состоит из духа, души и тела, где сердце – орган общения человека с Богом. Святой говорил: «Кроме мозга должен быть и другой, гораздо более важный и могучий субстрат памяти —дух человеческий, в котором навеки отпечатываются все наши психофизические акты. Для проявления духа нет никаких норм времени, не нужна никакая последовательность и причинная связь воспроизведения в памяти пережитого, необходимая для функции мозга».
У мощей Луки Крымского в храме Донской иконы Божией Матери в Донском монастыре теория святителя превращается в реальность: горячая и усердная молитва к Богу через взывание о помощи к святителю способна учащенное биение сердца перевоплотить в подлинное чудо. У мощей чудотворца Луки Крымского мы не только исцеляемся от конкретных недугов, но и спасаемся от главного гнойного заболевания человечества – от истления своей души – посредством Божьей благодати и святых молитв исповедника. Всевышний, как лучший доктор, постепенно, капля за каплей, сантиметр за сантиметром выжигает сильнее антибиотиков все зловредные бактерии, ведущие к разложению души и тела, и насыщает нас благодатью, теми самыми пробиотиками, без которых полноценная жизнь невозможна.С 18 по 22 мая ковчег с мощами Луки Крымского пребывает в Москве в храме Живоначальной Троицы в Останкине.